Национальные съезды: исторический экскурс

Идея представительных собраний, конференций, съездов, конгрессов, ассамблей, курултаев, хуралов, реализуемая от имени конкретных народов и даже этнических групп (например, финноугры) получила в новейшей истории Российского государства достаточно широкое распространение. Пик ее популярности пришелся на начало 90-х годов прошлого столетия, когда советская система народовластия, давшая, безусловно, многое для национального развития отсталых окраин бывшей Российской империи, темнее менее, вошла в серьезное противоречие с демократическими ожиданиями народных масс. Оседлав настроения людей, съезды народов, имеющих или не имеющих свою государственность в рамках Российской Федерации, по примеру «народных фронтов» в бывших союзных республиках, так же, как в 1917 году, заговорили не только о пробуждении национального самосознания, но и о достижении своей национально-государственной независимости и т.д. Провозглашая себя «высшим представительным органом народа», они стали выдвигать требования самого широкого спектра, добиваясь, чтобы принимаемые ими резолюции, постановления считались обязательными для исполнения федеральными и региональными структурами власти. На это не случайно обратил внимание и Президент РФ В.В.Путин в своем февральском выступлении на заседании Госсовета. Говоря об угрозе распада российского государства в 90-е годы, он сказал: «Самозваный конгресс народов Ичкерии и Дагестана провозгласил своей целью создание так называемого Халифата от Черного до Каспийского моря. Подготовка к агрессии против России, к отторжению ее исконных территорий велась абсолютно открыто… Ценой немалых усилий нам удалось предотвратить распад страны и остановить войну на Кавказе. Сепаратизм отступил, а терроризму нанесены решающие сокрушительные удары» (Комсомольская правда» от 9.02.2008 г.).

В настоящее время, несмотря на то, что после «демократической вольницы» прошло почти два десятка лет и за это время в стране в основном сформировалась законодательная база общественного строительства, тем не менее, в бытующем сознании сохранилось немало гипертрофированных представлений о роли и месте национальных съездов в обществе и в политической системе государства.

Данная тема давно волновала меня как общественного функционера. Отдельные мысли я неоднократно высказывал публично, а также в своих статьях в СМИ и книжных изданиях. Сегодняшнее обращение к ней в значительной степени продиктовано .предстоящим в апреле 2008 г. VIII съездом народа мари, который пройдет в г. Йошкар-Оле — столице Республики Марий Эл.

Рассмотрение темы я предлагаю построить на примере работы съездов удмуртского, мордовского, татарского, башкирского, марийского и коми народов, что позволит в итоге сделать некоторые обобщения.

СЪЕЗД КОМИ НАРОДА

Первый съезд коми народа собрался в январе 1991 года, то есть еще во времена советской власти, и прошел под руководством Обкома партии и Совета Министров Республики Коми. Инициатором съезда :выступило общественное движение «Коми войтыр». Делегаты съезда, представляющие в основном интеллигенцию и чиновничество, избрали исполнительный орган — «Комитет возрождении Коми народа» и выдвинули лозунг «национально-государственного суверенитета коми народа».

Прошедший в ноябре 1991 г. очередной II съезд принял в развитие дополнительно ряд радикальных резолюций, в том числе о «суверенитете республики народа коми». Он потребовал внесения изменений в Конституцию РК о признании коми народа источником государственности и субъектом права на самоопределение в качестве коренного народа, признания собственности коми на недра и природные ресурсы, принятия закона о гражданстве, о языках, национальной школе, а также введения в республиканском парламенте второй палаты, состоящей исключительно из депутатов-коми.

Съезд также выдвинул требование о том, чтобы его резолюции считались обязательными для органов власти республики и чтобы проекты всех нормативно-правовых актов, затрагивающих интересы коми, согласовывались с исполнительным органом съезда. При этом он допускал право и других народов РК на создание своих «представительных органов» и призывал к созыву «съезда народов Российской Федерации».

Власти республики с самого начала наладили контакты с избранным руководством общественного движения и выполнили ряд его требований. В частности, 26 мая 1992 г. был принят Закон РК «О статусе съезда коми народа», который признавал коми «коренным народом, живущим на своей исторической родине». А сам съезд был провозглашен «высшим представительным собранием коми этноса, отражающим и отстаивающим его жизненные интересы перед органами государственной власти и управления». За съездом и его исполнительным органом было закреплено право законодательной инициативы. Процедуру выборов на съезд закон не устанавливал, указав, что «съезды коми народа финансируются Советом Министров Республики и что «исполнительный орган съезда осуществляет свою деятельность в соответствии с законодательством об общественных объединениях». Позднее, наличие у съезда и его исполнительного комитета законодательной инициативы было закреплено непосредственно в Конституции РК 1994 г. Следует отметить, что на практике это право имело свое неоднократное воплощение.

Однако спустя 10 лет (17 июля 2002 г.) Верховный Суд Республики отменил данный закон и конституционное положение как несоответствующие действующему законодательству Российской Федерации. Суд при этом указал, что общественные отношения, возникающие на основе реализации прав граждан на объединение, не могут являться предметом нормотворчества субъектов РФ. Далее, он подчеркнул, что установление особого статуса и каких-либо государственных привилегий для отдельных общественных объединений по национальному составу или по иным признакам является недопустимым.

С точки зрения организационно-правовой формы съезд коми народа — это межрегиональное общественное движение «Коми войтыр» («Коми-народ»). Оно не имеет фиксированного членства. Высшим руководящим органом движения объявлен съезд, который созывается не реже одного раза в четыре года. Делегаты съезда избираются в два этапа. На собраниях, сходах граждан от предприятий, деревень, сел, микрорайонов выбираются делегаты на районные, городские конференции. Затем последние формируют .делегатский состав непосредственно на съезд. Норму представительства определяет Исполком (рабочий орган) движения. С середины 1990-х годов действует общая избирательная квота — один делегат от1500 человек. Всего избирается примерно 200 делегатов. Техническим и организационным обеспечением выборов вместе с Исполкомом занимаются республиканские и местные органы власти. О предстоящих съездах и выборах делегатов коренное население информируется через СМИ и непосредственно активистами движения. Считается, что этой работой охватывается до половины численности коми этноса.

На собрание или сход по выборам делегатов районных (городских) конференций могут приходить все желающие. Каких-либo прямых ограничений не существует. Однако заведено, что в голосовании принимают участие только этнические коми. И этот порядок никем не оспаривается. Полномочия избранных делегатов проверяются и утверждаются мандатными комиссиями. Таким же образом делегаты избираются и в других регионах, где живут коми.

Исполком съезда (до 1998 г. — Комитет возрождения коми народа) состоит из председателя, секретаря и 37 членов. При нем образуются рабочие комиссии по направлениям деятельности, которые разрабатывают для органов государственной и муниципальной властей программы и проекты национального развития, а затем участвуют в их реализации. В городах и районах Коми Республики, а также в регионах, где проживают коми, функционируют представительства Исполкома. Начиная с 1998 г., решения районных и городских конференций, на которых обсуждаются вопросы, волнующие местное население, учитываются в постановлениях глав администраций и по ним разрабатываются соответствующие мероприятия для последующего исполнения.

После IV съезда (ноябрь 1995 г.) в Коми Республике стало практиковаться принятие Указов Главы республики и постановлений Правительства о реализации решений национальных съездов. С V съезда (декабрь 1997 г.) министерства и ведомства стали согласовывать с Исполкомом крупные хозяйственные проекты, имеющие отношение к коми населению. В состав конкурсных комиссий по выделению в аренду участков леса и месторождений нефти, газа, как правило, включаются представители Исполкома. Входят они и в состав республиканской комиссии по помилованию, избирательной комиссии, коллегии министерства культуры и по делам национальностей РК.

Подготовка и проведение съездов оплачивается из республиканского бюджета и отчасти из муниципальных бюджетов. В республиканский бюджет отдельной строкой закладываются расходы на реализацию решений съездов коми народа. С середины 1990-х годов ежегодные ассигнования на деятельность «Коми войтыр») составляют не менее 500 тыс. рублей. Общий бюджет национального движения, в том числе и за счет спонсорских источников, достигает 3 млн рублей.

СЪЕЗД УДМУРТСКОГО НАРОДА

Современная история съездов удмуртского народа началась с ноября 1991 г., когда более 500 делегатов и примерно 300 приглашенных лиц собрались на Всесоюзный этнический форум под лозунгом «возрождения удмуртского народа», где в центре дискуссий были вопросы политического, социально-экономического развития республики и духовно-нравственного воспитания, сохранения национальных традиций, а также родного языка.

До этого обсуждение подобного рода проблем велось в рамках т.н. «Удмуртского клуба», переросшего затем в общество удмуртской культуры «Демен», пережившего все сложные этапы эволюционного роста. Входящие в его состав представители интеллигенции, осознавая угрозу утраты национального языка и культуры, все активнее поднимали вопросы создания сети дошкольных учреждений с удмуртским языком воспитания, восстановления в начальных школах с удмуртским контингентом обучающихся преподавания всех предметов на родном языке. Широко высказывались мнения о том, чтобы руководящие работники органов государственной власти и управления республики, призванные работать с удмуртским населением, знали его язык. Для консолидации удмуртского этноса предлагалось даже задействовать потенциал языческих молений. При этом удмуртам внушалась мысль о чужеродности христианства. Дело дошло до того, что один из функционеров национального движения допустил возможность исхода русских из республики и замещения их удмуртами, пожелавшими вернуться на родину из других областей и республик.

Следует отметить, что к тому времени в данном направлении были уже сделаны отдельные практические шаги. В 1989 г. в ряде детских садов г. Ижевска были сформированы группы из удмуртских детей с использованием в воспитании этнокомпонента. В 1991 г. Министерство народного образования Удмуртии приняло концепцию развития национального образования. В 5 школах г. Ижевска были открыты классы с преподаванием удмуртского языка. В дальнейшем изучение родного языка было организовано в 408 школах республики, включая и городские. К концу 1990-х годов вслед за татарской стала функционировать удмуртская гимназия.

Таким образом, прошедшему I съезду удмуртов требовалось подвести итоги проделанной работы, выработать новые ориентиры национального развития удмуртского этноса. Делегаты съезда единодушно высказались за образование новой общественно-политической организации — «всеудмуртской ассоциации «Удмурт кенеш» и утвердили высший орган съезда «Отчам» во главе с председателем ассоциации и Совета представителей «Пичи-кенеш».

Съезды удмуртского народа, а фактически съезды ассоциации «Удмурт кенеш», безусловно, сыграли организующую роль в росте национального самосознания и консолидации удмуртов. «Удмурт кенеш» с самого начала деятельности большое внимание стал уделять установлению связей с национальными движениями других финноугорских народов. Инициировал проведение в мае 1992 г. в г. Ижевске I общероссийского финноугорского съезда, что стало толчком для организации в декабре 1992 г. в г. Сыктывкаре Г Всемирного Конгресса родственных этносов.

Кроме того, «Удмурт кенеш» был принят в ряды «Организации Непредставленных народов и наций (ОННН)». Это дало возможность выражать интересы удмуртского народа перед международным сообществом. Следует также отметить, что «Умурт кенеш» выступил одним из учредителей общественного объединения удмуртских женщин, Фонда возрждения удмуртского народа, движения «В защиту экономических интересов Удмуртии» и национальной премии им. К.Герда.

Тем не менее не все, что декларировалось в принимаемых на съездах резолюциях доходило до практической реализации. Как считает вице-президент ассоциации В.Я.Митрофанов, подводя итоги прошедшему 10-летию, причин тому несколько:

• противодействие (явное или завуалированное) со стороны республиканских властей деятельности «Удмурт кенеш» путем нейтрализации попыток вырасти в самостоятельную, дееспособную общественно-политическую структуру;
• отсутствие в течение некоторого времени достойного лидера у национального движения, а также опыта работы в новых условиях реальной жизни;
• неспособность внятно сформулировать текущие и перспективные задачи ассоциации «Удмурт кенеш» в силу слабой постановки информационно-аналитической работы и теоретического обеспечения. К тому же наблюдалась информационная блокада и агрессивное отношение официальных СМИ к деятельности удмуртского национального движения.

Безусловно, были и иные причины. Успешной работе «Удмурт кенеш», «приватизировавшей» право проводить общеудмуртские съезды и тем самым выражать интересы всего этноса, мешали возникшие противоречия с обществом «Демен», которое с момента своего возникновения в 1989 г. образовало свои полноценные структурные ячейки не только в районах Удмуртии, но и в соседних регионах — Татарстане, Башкортостане, Пермской области и т.д. В недрах «Демен», кроме того, сформировались религиозная языческая община «Удмурт вось» (1994 г.) и молодежное объединение «Шунды» (1990 г.), которые также стали претендовать на самостоятельную роль в рамках всеудмуртского национального движения. На его внутреннем состоянии определенным образом сказались и выборы в Госсовет республики 1999 г., когда большинство выдвиженцев «Удмурт кенеш», будучи политически неискушенным и в силу отсутствия необходимых финансовых средств, не прошло в состав Парламента Удмуртии. Тому во многом противодействовали и некоторые республиканские высокопоставленные чиновники. Эти выборы засвидетельствовали, что всякие разговоры в рамках национальных съездов о необходимости возрождения удмуртского народа иллюзорны и не будут иметь успеха, если в Госсовете и в правительстве нет понимания его чаяний. С другой стороны, они подтвердили необходимость расширения влияния «Удмурт кенеш» на национальные общественные организации других народов, действующие на территории республики.

СЪЕЗД МОРДОВСКОГО НАРОДА

Первый Всесоюзный съезд мордовского народа состоялся 14-15 марта 1992 г. в Саранске по инициативе национальных обществ «Масторава» и «Вайгель». В подготовке его участвовали руководящие работники Правительства и Верховного Совета. На всей территории бывшего СССР на съезд было избрано 649 делегатов. На форуме обсуждались, прежде всего, общеполитические вопросы: идеология «возрождения и развития» мордовского народа; статус съезда; формирование территориальной автономии мордвы за пределами республики; вступление в международные неправительственные организации и т.д. Съезд объявил себя «высшим представительным собранием граждан мордовского этноса» и принял ряд деклараций, а также образовал Совет возрождения в составе 81 чел. Позднее, на его основе был образован Исполком как постоянно действующий рабочий орган съезда. В принятых документах развивались следующие идеи: мордва является коренным этносом региона и в таковом качестве она должна пользоваться конституционно закрепленным правом на самоопределение и быть объектом специальной государственной политики, создающей условия для национального возрождения и развития.

Второй, уже Всероссийский, съезд мордвы прошел 23-24 марта 1995 г. В более 10 регионах страны было избрано 290 делегатов. На съезде в основном обсуждались проблемы единства мордовского народа с учетом признания разделения его на эрзю и мокшу, а также культурно-языковые вопросы.

Третий съезд мордовского народа (7-10 октября 1999 г., г. Саранск, 265 делегатов) отличался тем, что в его работе более активное участие приняли представители власти. На съезде несколько республиканских министров сделали доклады. Работа строилась в рамках пленарных и секционных заседаний. В результате было принято 10 резолюций. Они касались в основном пожеланий или требований к властям в сфере образования, социально-экономической, языковой и молодежной политики. Отдельной резолюцией съезд обратился к Госсобранию РМ с просьбой о признании его субъектом права на законодательную инициативу. Съезд принял решение о создании Межрегионального общественного движения мордовского (мокшанского и эрзянского) народа Российской Федерации и одобрил Устав движения. До этого Совет возрождения и его Исполком действовали в рамках общественного объединения без образования юридического лица. В январе 2000 г. движение получило госрегистрацию. Уставом были определены основные цели общественного движения: содействие установлению межнационального согласия в РФ и РМ; оказание поддержки развитию национальной истории, культуры и образования; реализация программ национального развития мордовского населения. Были определены организационная структура (местные отделения), руководящие органы движения (съезд, исполком, контрольно-ревизионная комиссия), сроки созыва съездов (не реже одного раза в пять лет).

Четвертый съезд мордовского народа прошел 24-25 ноября 2004 г. с участием 500 делегатов, а также Главы и членов Правительства РМ. В центре внимания делегатов были: социальные проблемы, экономическое положение, образование, языковая ситуация в РМ и среди мордовской диаспоры. Съезд разработал пятилетнюю программу возрождения мордовского народа, рекомендовал властям противодействовать ассимиляции мордвы, стимулировать использование мордовских языков и вести по образцу Татарстана активную политику поддержки своей диаспоры.

Все проведенные съезды в значительной степени финансировались Правительством РМ (из резервного фонда). Подавляющее большинство делегатов съездов — это чиновники-управленцы и представители разных сфер интеллигенции.

ВСЕМИРНЫЙ КОНГРЕСС ТАТАР (ВКТ)

Всемирный конгресс татар легитимизировал татарское национальное движение, придав ему международный статус. Первый-ТЗсемирный съезд татар был созван в июне 1992 г. в г. Казани в соответствии с Указом Президента Татарстана. Следует заметить, что это был период политического противостояния между Москвой и Казанью, за которым пристально следили национальные движения народов, часть которых 440 лет тому назад в течение более трех веков была под прямым влиянием Казанского ханства. Продвинутость татар в этнической мобилизации, отстаивании своих национальных позиций в полном единстве с республиканской властью до сих пор служит ориентиром для соседей. Руководство Татарстана старалось тогда использовать в свою поддержку все ресурсы. К тому же, на него сильное давление оказывалось со стороны созданного в 1991 г. оппозиционного Мили Меджлиса («национальный парламент»). Созыв Всемирного конгресса татар позволял, с одной стороны, перехватить инициативу у оппозиции, а с другой стороны, ограничивал возможности Москвы влиять на его содержательную деятельность в силу объявленной всему миру международной правосубъектности.

Непосредственно создание работающего форума в форме международного союза национальных общественных объединений началось уже с августа 1997 г., когда на II съезде Всемирного Конгресса татар был принят соответствующий Устав, в котором обозначены основные цели и задачи: консолидация татарского народа; содействие социально-экономическому, национально-культурному, политическому и духовному развитию Республики; участие в разработке программ и механизма реализации культурно-национальных интересов татарского народа в регионах его проживания; выработка практических рекомендаций для государственных и общественных организаций, а также проектов законов и международных договоров; регулярное взаимодействие с татарской диаспорой, международными неправительственными организациями и т.д.

Членами ВКТ согласно природе союза как совокупности татарских общественных объединений становились юридические лица — национальные общественные организации, общественные фонды и учреждения и т.д. Высшим органом ВКТ объявлялся съезд, созываемый не реже одного раза в пять лет. На такой же срок избирался Исполком и его рабочее ядро — бюро. Заседания последнего обязаны были проводится не реже одного раза в месяц.

Организации — члены ВКТ в настоящее время функционируют в большинстве регионов РФ и во многих странах СНГ. Непосредственно в Татарстане имеется 39 районных и городских низовых структур. Все они занимаются активной пропагандой опыта общественного строительства и достижений Татарстана в различных сферах жизни, в том числе с использованием СМИ, аудио и видеопродукции. Кроме того, в центре их внимания находятся различного рода общественно-полезные дела, межрегиональные связи, поддержка активности профессиональных сообществ, занимающихся развитием и сохранением языка, культуры и образования татарского народа.

ВКТ тесно сотрудничает с Федеральной национально-культурной автономией татар (ФНКАТ), которая работает только среди граждан РФ и занимается в основном этнокультурными проектами. ВКТ же не связан данными рамками и сосредоточивает усилия на развитии межрегионального, международного сотрудничества и достижении позитивного образа титульной Республики. Исполком ВКТ регулярно проводит всевозможные конференции, семинары, круглые столы, выставки и т.д. в различных регионах России и СНГ, а также выездные заседания в местах проживания татар и где сильны позиции татарских национально-культурных организаций. Важным ресурсом, который власти предоставили ВКТ, является право отбора студентов вне Татарстана для льготного зачисления в средние специальные и высшие учебные заведения Республики.

Безусловно, Татарский конгресс получает на текущую деятельность постоянную финансовую поддержку от руководства республики. Любопытно и то, что в Уставе ВКТ в разделе об источниках финансирования государственные субсидии на выполнение социально-значимых программ в области национально-культурного развития занимают первое место.

Съезды Всемирного конгресса татар щедро спонсируются властями и представляют собой характер праздничных мероприятий. Таким был и прошедший 28-29 августа 2002 г. в Казани III съезд ВКТ с участием Президента РФ В.В.Путина и других высокопоставленных лиц. Брошенную в полушутливом тоне его фразу — «татар нельзя обижать» многие, в т.ч. представители других российских этносов, запомнили как особого рода индульгенцию за лояльность.

ВСЕМИРНЫЙ КУРУЛТАЙ (КОНГРЕСС) БАШКИР (ВКБ)

Существуют разные версии происхождения ВКБ. По мнению организаторов, курултай является преемником всебашкирских съездов 1917-1919 гг. Нынешний же курултай был созван по совместной инициативе башкирских национальных организаций и властей республики. Но независимые источники свидетельствуют о том, что руководство Башкортостана тем самым нейтрализовало и поставило под контроль оппозиционные общественные объединения.

I Всемирный курултай прошел 1-2 июня 1995 г. в Уфе в соответствии с Указом Президента РБ от 27 мая 1994 г. и постановлением Кабинета Министров республики от 26 сентября 1994 г., в которых были определены: состав оргкомитета, положение о выборах делегатов, а также план мероприятий по их подготовке и проведению. В состав оргкомитета вошли многие высшие чиновники РБ, главы администраций ряда районов и городов и руководители республиканских творческих союзов. Подобного рода организационные структуры во главе с первыми лицами были созданы на местах. Они своей властью сформировали список делегатов из лиц башкирской национальности. Выборы делегатов за пределами РБ осуществлялись башкирскими общественными объединениями. Норма представительства имела дифференцированный характер: для РБ -1 делегат от 2000 чел., для регионов РФ — 1 делегат от 3000 чел., для зарубежных стран — 1 делегат от 5000 чел. Непосредственно в республике выборы проводились по двухступенчатой схеме: собрания граждан в населенных пунктах, на предприятиях избирали делегатов на районные и городские конференции, а там уже формировались списки делегатов на Всемирный курултай башкир. Избранные делегаты пользовались правом решающего голоса, а назначенные члены официальных делегаций имели совещательный голос. Всего на первом курултае было 806 делегатов (в основном госчиновники, руководители предприятий и организаций, работники образования и культуры). В качестве делегатов и гостей были приглашены представители башкирских организаций из ряда стран Европы, Азии и Америки. Государство оплачивало командировочные расходы всех участников.

Первый курултай стал крупной политической акцией — он укрепил имидж Башкортостана и его президента как лидера всех башкир. Он продемонстрировал «национальный» характер РБ и заботу республики о башкирском населении, ослабив влияние независимых общественных структур.

Курултай принял ряд резолюций, в частности, одобрил государственную программу «Возрождение и развитие башкирского народа», принял решение о регистрации ВКБ в качестве международной организации. Ко времени проведения Всемирного курултая уже действовал Федеральный закон «Об общественных объединениях» от 19 мая 1995 г., который не допускал участия государственных органов и учреждений в качестве учредителей, членов и участников общественных объединений. Первоначально курултай был зарегистрирован Минюстом РБ в качестве международной организации. Но из-за протеста федерального центра статус ее был понижен до уровня межрегионального общественного движения. Тем не менее в декабре 2003 г. с помощью уже Минюста России Всемирный курултай башкир (по образцу татар) официально зарегистрирован в качестве международного союза общественных объединений.

В Уставе обозначены основные задачи курултая: содействие возрождению и развитию башкирского народа; реализация и защита прав и свобод башкир; вовлечение их в строительство подлинного демократического государства; культурно-национальная консолидация этнических граждан и т.д. Перечень задач охватывает самые разные области — от проведения исследований и участия в разработке национальных программ, проектов до их реализации на местах, включая заботу об окружающей среде. ВКБ был признан высшим руководящим органом международного союза, созываемом не реже одного раза в пять лет. Между конгрессами постоянно действующим руководящим органом Устав назвал Исполком.

Региональные курултаи башкир в настоящее время функционируют в Челябинской, Курганской, Свердловской, Пермской, Оренбургской, Самарской и других областях, а также в Москве, Санкт-Петербурге. Деятельность отделений ВКБ вне титульной республики определяется соглашениями Башкортостана с администрациями субъектов РФ в рамках экономического и культурного сотрудничества. На правах отделений ВКБ работают и башкирские национально-культурные центры в ряде областей Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана и т.д.

Члены исполкома (71 чел.) — это в основном представители статусной интеллигенции и руководящие работники. При исполкоме на общественных началах работают комиссии по вопросам: башкирского национального образования, истории, культуры, языка, экологии, общественно-политической жизни, национальной религии, здравоохранения, семьи, материнства и детства. Исполком имеет постоянно действующий аппарат сотрудников (до 10 человек), получая ежегодно финансовую поддержку из бюджета республики (до 1,5 млн.рублей). Кроме того, бесплатно занимает несколько кабинетов в здании Министерства внешних экономических связей РБ. Государство оплачивает расходы на связь и содержание двух служебных автомобилей. Немало денег поступает и от спонсоров. По аналогии местные власти и спонсоры оказывают материальную поддержку местным отделениям ВКБ. Кроме того, при исполкоме создан общественный фонд развития башкирского народа. С 1996 г. исполком ВКБ совместно с Кабинетом министров РБ издает ежемесячный общественно-политический, научно-популярный и художественный журнал «Ватандаш» («Соотечественники»). Тексты его публикуются на башкирском, русском и английском языках.

Второй Всемирный курултай башкир состоялся 14-15 июня 2002 г. в Уфе по той же схеме государственной поддержки, что и первый. Он подтвердил свою верность «партии власти» в республике.

Одновременно Правительство РБ продолжает стимулировать деятельность и других национальных диаспор. В 1997-1999 гг. были созданы «Конгресс татар Башкортостана», «Собор русских Башкортостана», «Канаш (съезд) чувашей РБ» и т.д. Съезды этих народов также финансировались из республиканского бюджета, тем самым создавались своего рода «группы поддержки» действующей власти.

СЪЕЗД НАРОДА МАРИ

Прежде позволю сделать несколько пояснений:

Первое. I Всероссийский съезд народа мари состоялся спустя уже пять месяцев после свержения царизма в результате февральской революции и проходил 15-25 июля 1917 г. в г. Бирске (ныне Республика Башкортостан). На съезде присутствовало 176 делегатов из Уфимской, Вятской, Казанской губерний. Съезд, поддержав Временное правительство, принял решение о необходимости образования Российской демократической республики с широким местным самоуправлением, о чем свидетельствует его историческая резолюция о власти:

• «в местностях с населением мари образовать отдельные волостные управы, не
  останавливаясь при осуществлении этого принципа перед соединением территорий разных
  волостей, уездов и губерний;
• все должностные лица в означенных учреждениях должны быть из мари. Из другой же нации допускаются только основательно знающие марийский язык;
• в местностях со смешанным населением выборы в органы местных
  самоуправлений, как в волостные, так и в уездные, и губернские, должны проводиться
  пропорционально количеству населения по народностям и с соблюдением прав
  меньшинств».

Таким же революционным образом решались и другие вопросы, в частности судопроизводства («местные волостные судьи упраздняются и заменяются мировыми судьями», которые должны быть из мари или знающие марийский язык), землепользования («все земли казенные, кабинетные, монастырские, церковные и частновладельческие отчуждаются бесплатно со всеми угодьями и лесами и объявляются общегосударственным достоянием»).

На съезде обсуждались также вопросы: об отношении к войне, о культуре, о языке народа мари, об образовании, марийской религии и т.д. Сословная принадлежность делегатов (кооперативные служащие, работники общественных учреждений, учителя, священники, представители черемисских военных организаций и лица, содействующие культурному развитию мари) обусловила их эсеровскую ориентацию.

Следующий, II Всероссийский съезд, прошедший 7-14 июня 1918 г. в Казани, принял Устав и заявил о себе как о независимой политической организации, а также полномочном представителе и органе самоуправления марийского народа. Съезд в большинстве своем не поддержал Советскую власть и ее политику «военного коммунизма» и «продналога», на чем, безусловно, сказалась военная обстановка в Казани той поры и наличие в городе белочехов. Ранее, в феврале — марте 1918 г., в Казани состоялся национальный съезд мари, признавший власть большевистских Советов. При Казанском губсовете был создан Комиссариат мари. Значение данного съезда в том, что он принял историческое решение об официальном наименовании народа на основе его самоназвания -мари (вместо черемисы).

Успехи Красной Армии на фронтах гражданской войны укрепили власть Советов. Взамен ликвидированного эсеровского Центрального Союза мари при Наркомнаце был образован Центральный отдел мари. С данного времени «Марий ушем» были реорганизованы из политических в культурно-просветительские организации.

Советская власть, особенно с образованием Марийской автономии (ноябрь 1920 г.), предоставила марийцам возможность широко пользоваться родным языком, который стал применяться не только в школьном деле, но и в художественной литературе, периодической печати, в деловой переписке, публичных выступлениях, делопроизводстве и т.д. В хозяйственной и административной сфере проводилась линия на «коренизацию аппарата» из представителей коренного населения. Большинство детей было охвачено обучением на марийском языке. Начали функционировать педагогический, лесотехнический вузы и Марийский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории. За короткое время появилась национальная литература, национальный театр. Многое из того, что провозглашалось предшествующими съездами мари, получило реальное воплощение. Так было до трагедии 1930-х годов, вызванной сталинской политикой.

Второе. Ни один другой город на рубеже эпох не сыграл такой прогрессивной роли, как Казань. В дореволюционной Казани из молодых людей черемисской национальности, получивших образование в ее учебных заведениях, сформировалась целая плеяда просветителей — С.Нурминский, И. Смирнов, С. Григорьев, В. Васильев, П.Глезднев, которые определили духовное развитие нации на десятилетия, положив начало становлению научной исследовательской мысли, марийской литературы, книгоиздания, периодической печати и общественной жизни. В Казани начала выходить марийская газета «Ужара» («Заря»). Здесь состоялись два съезда марийского народа (национальный и всероссийский) со своими исполнительными органами, функционировало издательство Центрального отдела мари Наркомнаца, с помощью которого увидели свет марийская большевистская газета «Йошкар кече» («Красный день») и сборник «Марий муро» («песни народа мари». В декабре 1918 г. при Казанском губкоме партии была создана «Марийская ячейка сочувствующих РКП (б)».

Казань стала настоящей колыбелью революционной мысли и практики для многих народов Поволжья, в том числе и для мари. Ныне татарский опыт национального возрождения, наполненный энергичным и решительным стремлением к повышению статуса республики, татарской национальной государственной и мусульманской духовной культуры, служит примером для марийского национального движения. Нередко то, что достигнуто в области национальной политики в Татарстане, к сожалению, в Марий Эл воспринимается чуть ли не как проявление национализма.

Третье. Марийская республика, достигшая в 1970-80 гг. всесоюзного признания благодаря интеграционным экономическим связям и интернационализации духовной жизни, не смогла нормально воспринять романтические идеи определенной части национальной интеллигенции, которые в начале 90-х годов стали выплескиваться в публичную сферу. Причина в том, что марийские национальные объединения в списке заявивших о себе партий и общественных организаций не только не преобладали, но и оказались в самом невыигрышном меньшинстве, ибо за эти годы, они ни разу не одержали внушительной победы. И президентами Республики становились не те люди, которых поддерживало национальное движение, и депутаты Госдумы РФ зачастую не были выдвиженцами титульной нации. Симпатии жителей чаще всего отдавались КПРФ, Аграрному союзу, ЛДПР, а в последнее время — «Единой России».

Поэтому возрождение республиканского объединения «Марий ушем» (апрель 1990 г.), а затем проведение на его базе III съезда народа мари значительная часть населения, включая сельские районы с преобладанием марийцев, встретила настороженно, видя на примере Прибалтики, Кавказа угрозу для спокойной жизни. Это притом, что к тому времени уже была принята Декларация о суверенитете республики и подписан с ее участием Федеративный договор о разграничении полномочий между федеральными органами государственной власти РФ и органами власти суверенных республик в составе РФ, а также изменилось само название. Вместо МАССР она была переименована в два этапа в Республику Марий Эл уже без определения «автономная советская социалистическая».

Подобное прохладное отношение касалось не только национального движения, но и таких, казалось бы сугубо демократических партий, как марийская региональная организация Российской социал-демократической народной партии (численность 10 чел.), марийская республиканская организация «Партии Росийского единства и согласия» (численность — 10 чел.), марийская региональная организация Республиканской партии России (численность — 40 чел.) и т.д. Электорат РМЭ так и не воспринял их, в том числе и по причине того, что не мог поверить их местным лидерам, неожиданно всплывшим на мутной волне перестройки. Где же эти партии и их глашатаи сегодня?

Подозрительно-скептическое отношение к марийскому национальному движению преобладало и в кругах бывшей партийно-советской номенклатуры, связанное с опасением, что «Марий ушем» и съезды народа могут выродиться в националистические структуры.

Не торопились с выражением солидарности по поводу очередного съезда и республиканские «псевдодемократы», которые в отличие от Ельцина, Бурбулиса, Шахрая, сросшими с националистами Прибалтики, Украины, Белоруссии и т.д. в интересах развала СССР, наоборот стали «мочить» своих политических конкурентов, навешивая им ярлыки «националистов». Особенно в этом преуспел тогдашний лидер марийского отделения республиканской партии России А.Казимов, открыто выступивший на страницах «Марийской правды» накануне предстоящего съезда мари, а затем под инициалами А.К. на сайте Международного института гуманитарно-политических исследований, образованного в 1990 г. на деньги Д.Сороса как филиал антисоветской р/с «Свобода». Кстати, он и сегодня самым активным образом проявляет себя в роли борца с «марийской националистической угрозой». Любопытно то, что, когда отдельные ведущие сотрудники МарНИИ обустраивали марийское национальное движение, другой научный сотрудник -Казимов, а с 2000 г. директор этого института, вовсю обличал «детище» своих коллег. Не отстает от своего руководителя и В.Шаров, претендующий на роль главного эксперта по современной этнополитической ситуации в РМЭ, который в своей статье, включенной в ежегодный доклад института этнологии и антропологии РАН за 2006 г. допустил ряд необоснованных выпадов: «не двусмые ленную враждебную позицию занимает межрегиональная организация «Марий ушем» и лица, выступающие от имени марийского землячества в Москве. Они используют в качестве политической борьбы …дискредитацию Президента Марий Эл» Так примитивно и ангажированно мог писать только «журналист -борзописец» из нынешней «Марийской правды», но не ученый — специалист, причем, для солидного академического издания.

Четвертое. На предсъездовскую атмосферу сильное воздействие оказал финноугорский фактор, в частности, прошедшие до того съезды коми (январь 1991 г.), удмуртов (ноябрь 1991 г.), мордвы (март 1992 г.) и, безусловно, съезд финноугорских народов России (май 1992 г., г. Ижевск). Об этом свидетельствуют принятые документы (декларации, резолюции, обращения), которые по названию и содержанию корреспондируются между собой, а иногда просто повторяют друг друга. Естественно, ощущалось и влияние Эстонии. Ее дерзновенное решение 1988 г. о приоритете республиканских законов над общесоюзными воспринималось, особенно теми, кто обучался в аспирантуре и докторантуре Тартуского университета, с особой отзывчивостью как ощущение этнического родства.

Пятое. Сама подготовка III съезда народа мари проходила под непосредственным руководством администрации Президента и Правительства РМЭ. На основе специально принятого распоряжения от 29 июня 1992 г. был создан оргкомитет во главе с Госсекретарем республики Н.Рыбаковым, куда включены высокопоставленные чиновники, депутаты Верховного Совета, представители СМИ и творческих союзов. Были изысканы в госбюджете средства на подготовку и проведение мероприятия, что впоследствии оппонентами использовалось для критики.

На III съезде марийского народа (30-31 октября 1992 г.) присутствовало 446 делегатов, в том числе из Москвы и Московской области, Кировской, Свердловской, Нижегородской, Пермской областей, Башкирии, Татарии, Удмуртии, Коми Республики, а также из городов Таллина, Санкт-Петербурга, Самары и даже из Владивостока.

Свои приветственные телеграммы делегатам адресовали Президент России Б.Ельцин, Председатель Верховного Совета РФ Р.Хасбулатов и Председатель Совета Национальностей ВС РФ Р.Абдулатипов. С краткой речью к делегатам форума обратился президент РМЭ В.Зотин. Затем присутствующие прослушали доклады государственного секретаря РМЭ Н. Рыбакова — «Марийский народ сегодня и завтра», председателя правления республиканского общественного объединения «Марий ушем» В. Пектеева -«Марийская земля — духовная опора народа» и его заместителя Н.Попова — «Язык — сердце народа». В докладах содержался анализ состояния дел в республике в политической, социально-экономической, культурной, образовательной сферах, обозначались задачи перспективного и текущего характера, в т.ч. стоящие перед марийским общественным движением. Съезд принял ряд основополагающих документов, которые были заранее опубликованы в республиканских газетах, выходящих на русском и марийском языках, что вызвало негативную реакцию со стороны культурологического объединения «Русь», группы депутатов Госсобрания РМЭ (29 чел.) и марийского отделения движения «Демократическая Россия». Последнее пригрозило даже открытием интерфронта.

Из принятых документов заслуживает внимания декларация «О статусе съезда народа мари», где объявлялось, что съезд является высшим представительным собранием народа мари, органом общественного самоуправления, действующим во имя возрождения и консолидации марийского этноса, а также защиты его суверенных прав на национально-государственное строительство и т.д. Более развернуто эта тема подавалась в «Декларации о национальном возрождении народа мари», в которой особо подчеркивалось, что данный процесс тесно связан с духовным возрождением и развитием демократических основ его государственности, национальной экономики. В резолюции «О языке» с тревогой писалось, что марийский язык перестал выполнять функции языка образования, делопроизводства, что сузилась сфера его употребления. В данной связи съезд рекомендовал Верховному Совету РМЭ принять закон «О языках Республики Марий Эл», который с большими трудностями, но все-таки был принят в октябре 1995 г.. Таким же образом с учетом съездовских деклараций впоследствии были приняты республиканские законы «Об образовании» (ноябрь 1992 г.), «О культуре» (май 1994 г.).

Важнейшим документом III съезда стала резолюция «О концепции Конституции (Основного закона) РМЭ», в которой требовалось, чтобы Конституционный закон исходил из суверенитета республики как верховенства, самостоятельности и независимости государственной власти республики на всей ее территории, исходя из неотъемлемого права на самоопределение. При этом допускалось, что часть полномочий может быть делегирована Российской Федерации, но исключительно на добровольных началах и в соответствии с Федеративным Договором. Кроме того, были приняты и другие декларации — «О гражданстве», «О первоочередных задачах развития экономики РМЭ», «Об экологической ситуации в РМЭ», «О кадровой политике в правоохранительных органах РМЭ», «О вступлении в «Организацию непредставленных народов и наций», а также «Обращение к гражданам республики Марий Эл», где были развиты идеи суверенизации и развития марийского края на основе дружбы с другими нациями. Таким образом, съезд народа мари по сути был аналогичен, скажем сессии Верховного Совета республики.

Безусловно, в принятых решениях имелось много наивности, максимализма, радикализма. Но в ту пору заново создавалось само федеральное и республиканское законодательство применительно к новым демократическим условиям и рыночной экономики. Это особенно заметно на примере многочисленных изменений и дополнений, вносимых в действующую с 1978 г. Конституцию МАССР. Идеи съезда нередко трансформировались в законодательную ткань Основного документа в виде поправок типа:

— «Республика Марий Эл есть суверенное государство, созданное на основе осуществления марийским народом своего незыблемого права на самоопределение». В дальнейшем подобного рода положения исчезли из текста Конституции. Так, в 1995 г. в преамбуле вместо «марийский народ» появились слова «народ Республики Марий Эл». А в качестве единственного источника власти в республике указано, что им является многонациональный народ. В нынешней же редакции Конституции РМЭ и этого нет. Согласно ее тексту «власть в Республике Марий Эл принадлежит народу, который осуществляет ее непосредственно через органы государственной власти и местного самоуправления». Высшим же выражением власти народа являются референдум и свободные выборы. Правда, осталась перешедшая из Конституции 1995 г. статья 15 -«Государственными языками Республики Марий Эл являются марийский (горный и луговой) и русский языки».

Не дожидаясь решения Верховного Совета РФ о признании статуса съезда народа мари и утверждения его правомочности, делегаты октябрьского форума 1992 г. приняли сами соответствующую резолюцию, в которой прописали Устав съезда как органа общественного самоуправления с претензией на право законодательной инициативы и возможности предоставлять марийскую нацию в международных неправительственных организациях. В ней перечислены основные направления деятельности, включая проведение общественной экспертизы принимаемых органами власти решений, а также согласование социально-экономических программ. В данной резолюции определена организационная структура в виде представительств съезда в местах компактного проживания марийцев за пределами республики. Содержатся также самостоятельные разделы о руководящих органах съезда и его регламенте. Так, руководящим органом в промежутке между съездами должен стать Большой Совет (Мер Кангаш) в количестве 54 чел., который кроме решения организационных вопросов призван заниматься разработкой законодательных инициатив, контролем за ходом реализации законов, указов, постановлений властей, принятых в порядке реализации съездовских законодательных предложений.

В качестве исполнительного органа съезда предусматривалось образование Президиума из 9 чел., подотчетного съезду и Большому Совету. Во главе всей общественной конструкции предлагался единый Председатель. В этом же документе определялись источники финансирования в виде целевых взносов из республиканского и федерального бюджетов, взносов республик, краев, областей, где проживают марийцы, и взносов, пожертвований со стороны различных организаций.

При всей своей значимости эта резолюция грешит: во-первых, отсутствием определенной стройности. Так, при наличии специального раздела статья об органах съезда вновь повторяется в регламенте; во-вторых, противоречивостью. Например, съезд созывается не реже одного раза в два года, а Большой Совет избирается сроком на 4 года. Притом, что Президиум имеет полномочия в пределах двух лет; в-третьих, норму, когда один и тот же человек руководит в качестве председателя съездом, Большим Советом и Президиумом, вряд ли можно считать демократичной.

Можно допустить, что съезд мари образца 1992 г. изначально претендовал на роль национального парламента или отдельной национальной палаты в составе ВС республики.

В качестве недостатка можно заметить и то, что наблюдалось чрезмерное «педалирование» в расчете на ресурсы и интересы только одной, титульной, республики. В результате, не просматривалась забота о судьбе другой половины марийцев, проживающих за пределами РМЭ. Поэтому глубинного масштабного взгляда на марийскую нацию в совокупности достичь не удалось как в докладах, так и в принятых решениях съезда. Это, к сожалению, сохраняется и по сей день.

Если съезды ряда других народов с момента проведения учредительных форумов сразу же определились с базовой общественной структурой (общественное движение, общественная организация, ассоциация общественных объединений) и со своим местом, ролью в рамках существующих зарегистрированных или вновь создаваемых по закону юридических лиц, то современные марийские съезды в духе своих революционных предшественников не торопились с этим. Видимо, никак не могли расстаться с иллюзорной мечтой встроиться в систему власти и управления на земле, где веками жили его предки. В итоге, серьезно запоздали с окончательным оформлением своего общественного образа и юридическим признанием. Это существенным образом сказалось на общем здоровье марийского национального движения, ибо Федеральный закон «Об общественных объединениях» наличие такой правовой категории, как «съезд», предполагает только в привязке к деятельности той или иной политической партии или общественного объединения. Надеяться на законодательное признание статуса съезда народа, а тем более в форме представительного органа нации (этноса) на основе права на самоопределение -этого в обозримом будущем от Конституций Российского государства и РМЭ ожидать не следует. А посему лично я бы не стал использовать его даже в качестве привлекательного бренда, поскольку политическая сущность «съезда народа» может бередить в душах неискушенных людей крамольные мысли, утопию.

Говоря о будущем марийского национального движения, то оно, на мой взгляд, способно развиваться в следующих вариациях:

• в форме зарегистрированного общественного движения с межрегиональным, а, может, даже общероссийским статусом, где съезд будет играть лишь функцию высшего органа данной структуры;
• возможно, с учетом складывающихся реалий следует по максимуму использовать потенциал и авторитет межрегиональной общественной организации «Марий ушем», которая в прошлом году отпраздновала свое 90-летие. Эта организация положила начало становлению марийской нации и марийского народа. Ее ячейки стали прообразом народной власти в далеком 1917 году. Историческая роль «Марий ушем» четко прослеживается в развитии национальной культуры, марийского образования. Если удастся сосредоточить усилия на отстраивании и укреплении низовых структур во всех местах компактного проживания марийцев, то данная организация имеет шансы стать главным игроком на всем арийской общественной сцене;
• имеется реальный вариант, заключающийся в создании федеральной национально-культурной автономии марийцев России. В стране имеется пусть невеликое, но достаточное количество региональных НКА; чтобы выйти на федеральный уровень, что позволит будущим ее лидерам участвовать в работе консультативного Совета по делам национально-культурных автономий при Минрегионразвитии РФ, которому ныне вменена в обязанности координация национальной политики;
• заслуживает серьезного внимания и такая форма общественной самоорганизации как ассоциация (союз) марийских национальных объединений России. В отличие от общественной организации, федеральной национально-культурной автономии, которые так или иначе обязаны состоять из первичных звеньев с фиксированным членством, ассоциация имеет возможность на договорной основе объединить весь спектр всевозможных марийских объединений, существующих в России. Лучшим примером может служить плодотворная деятельность Всемирного конгресса татар и Всемирного курултая башкир, образованных как международный союз национально-культурных объединений. Это предоставит возможность приблизиться к идее «съезда народа мари» и охватить влиянием самые широкие массы этнических соплеменников. По такому пути, например, пошла Всебурятская ассоциация развития культуры, созданная еще в 1991 г. на базе обществ, центров, землячеств Республики Бурятия, Агинского Бурятского и Усть-Ордынского Бурятского автономных округов, съезды которой попеременно проходят на территориях национальных образований.

Кто-то посчитает, что это расколет монолитность нации, которая в принципе может проявиться в жизни только в исключительных случаях. Добиться ее, а тем более постоянно сохранять — практически невозможно. Поэтому пусть марийских национальных объединений будет как можно больше, как это, скажем, наблюдается у тех же татар, имеющих по стране более 100 только национально-культурных автономий. Вопрос в другом — важно, чтобы это не шло в ущерб общему делу, именуемому как сохранение, развитие марийского этноса, его культуры, традиций, и чтобы возникающие на основе здоровой конкуренции противоречия не становились неодолимым препятствием.

В сегодняшних условиях внимание руководителей и активистов марийского национального движения было бы полезным сосредоточить на капитальной ревизии (юридической экспертизе) всего наработанного багажа на предмет его соответствия к действующему федеральному и республиканскому законодательству и особенно принятых в разное время съездовских решений, поскольку одна их часть оказалась реализованной в виде нормативных актов исполнительной и законодательной власти, а другая часть просто не может быть оформлена таким же образом в силу изменившейся политической и социально-экономической ситуации в стране и республике. Было бы неплохо в ближайшей перспективе провести в этих целях ряд тематических конференций, «круглых столов» с участием ученых и юристов, вплоть до приглашения специалистов из Института этнологии и антропологии РАН, чтобы дать научную и правовую оценку принятым за весь новейший период решениям съездов народа мари. Это будет полезным ликбезом для функционеров марийского национального движения и оградит их от примитивизма и правового нигилизма в работе.

Таким образом, съезды российских народов как явление современной действительности, безусловно, способствуют общественному самоопределению этносов в интересах сохранения их самобытности, развития языка, образования, национальной культуры. Деятельность их основывается на свободном волеизъявлении граждан по принципу этнической принадлежности с учётом многообразия форм самоорганизации и самоуправления в рамках построения гражданского общества.

С началом постсоветского периода национальные съезды, пользуясь неограниченной свободой слова и мысли, выступали не только в качестве этнического мобилизатора, но и, особенно на первых порах, самым серьёзным образом претендовали на роль единственного выразителя национально-территориальной и государственной суверенности. Смещение этнического из сферы культуры в сферу политики просматривалось во многих решениях, докладах, резолюциях съездов, с помощью которых инициировались попытки юридического оформления их статуса с претензиями на исполнительную и законодательную функции власти, контроля за нормотворческой, хозяйственной и иными областями деятельности государственных органов на уровне регионов и местного самоуправления.

Съезды народов по своему социальному составу неоднородны. В их рядах с самого начала было много представителей статусной интеллигенции: журналистов, писателей, деятелей науки, культуры, образования и т.д. Среди них встречались новоявленные политики, религиозные деятели, экстремисты разных мастей и даже криминальные элементы. В делегатском социуме значительное место всегда отводилось госслужащим (чиновникам), активно обеспечивающим линию местных и региональных властей в интересах сохранения баланса сил и недопущения выхода общественных форумов из-под контроля. С середины 90-х годов наблюдаетя всё большее присутствие, особенно в составе выборных органов съездов, лиц из среды бывшей номенклатуры, организаторский опыт которых становится полезен для функционирования национальных общественных движений.

Идеология российских съездов постоянно видоизменялась в соответствии с общественно-политической обстановкой в стране, вбирая в себя на разных этапах развития весь спектр политических и идеологических ориентации от либеральной демократии с рыночными отношениями до патриархального общинного сознания, от шовинизма до национал-сепаратизма, от православной, мусульманской, буддийской духовных культур до язычества и т.д. С началом XXI века съезды народов всё больше стали демонстрировать идеологию российского патриотизма, суверенной демократии с опорой на процветание малой Родины в составе единой Российской Федерации.

Практически все съезды декларируют идеи возрождения своих народов. Однако в них не просматриваются временные границы как точки отсчёта заданного процесса, ибо без рождения не может быть возрождения. Поэтому мы наблюдаем, как для расширения генетической памяти часто используется механизм удревления истории происхождения того или иного этноса. В одних случаях, как, скажем, у тюркских народов имеют место попытки отнести время приобретения ислама на несколько веков глубже. У финноугорских народов идеологи национального возрождения отказываются от позднеприобретённого православия и возвращаются к дохристианским истокам. Как ни парадоксально, в призывах к возрождению нередко присутствует разрушительная сила, направленная, например, на преодоление исторической несправедливости в отношении одних народов за счёт других. Так, на волне демонтажа СССР, отрицания советского прошлого, погребения коммунистической идеологии в сознании определённой части активистов национальных движений пробудились «чувства топографии», «чувства географических границ», «чувства истории», «чувства правосубъектности», «чувства республикообразующей нации» и т.д.

Между тем, как полагает руководитель Центра по изучению межэтнических отношений Института этнологии и антропологии РАН РФ М.Губогло, «у идеологов этнической мобилизации, хорошо вооружённых мифами, легендами о прошлом, ощущается острейший дефицит знаний настоящего и весьма туманное представление о будущем… Идеологи этнической мобилизации не только не забегают в будущее, но, похоже, даже не заглядывают в него».

Съезды народов проводятся, по мнению другого талантливого исследователя этнополитических, этнокультурных процессов А. Осипова (г. Москва), при молчаливом допущении, будто бы «этнические группы представляют собой социальные целостности, не зависящие от территории, живущие своей обособленной жизнью и способные сформировать из своей среды особые структуры представительства и самоуправления… Такие структуры пытаются играть две роли: представлять этнические «интересы» и перед государством и перед органами, заведующими «внутренней» жизнью этнической группы». Исходя из этого он выделяет две модели съездов: во-первых, как представительный форум, созданный по инициативе и при прямой поддержке, в том числе финансовой, официальной власти (пример Всемирного конгресса татар и Всемирного курултая башкир); во-вторых, как «альтернативная» структура, пытающаяся независимо от регионального руководства выполнять какие-то представительные, властные, распорядительные функции (частично пример съездов народа мари). Безусловно, эти две модели не встречаются в чистом виде. Они, чаще всего, проявляются в разных соотношениях и трансформируются в зависимости от реальных условий. Например, тот же III съезд народа мари был возрождён спустя 75 лет при самом активном участии руководства РМЭ и в этом смысле профункционировал до 2001 г. Но далее он перешёл на позицию независимой, оппонирующей местной президентской власти структуры со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Успешность этнических съездов, в определённом смысле выполняющих роль своего рода регуляторов политической, социально-экономической и духовной жизни народов, во много зависит от степени зрелости гражданского общества, от готовности государства передавать некоторые свои функции общественному сектору. В этом отношении власти и народные форумы, несомненно, преследуют и собственные цели. Первым, несмотря на то, что правовые рамки, позволяющие вмешиваться в дела общественных институций, довольно ограничены, всё же удаётся на практике в достаточной мере использовать съезды как инструмент демонстрации близости к народу, манипуляции общественным мнением, подновления своего имиджа, «разруливания» конфликтной напряжённости и т.д. Для достижения лояльности национальных движений во главе со съездами ими используются разнообразные механизмы: бюджетное и внебюджетное финансирование, подключение к выработке отдельных решений, затрагивающих интересы этносов, и многое другое. Что же касается органов, избираемых съездами, то они также пытаются максимально задействовать административные ресурсы, выступая в качестве лоббистов, побуждающих власть к определённым действиям, ассистируют ей в установлении межрегиональных связей, участвуют во всевозможных мероприятиях (семинары, конференции), готовят экспертные заключения, реализуют этнокультурные, этнообразовательные проекты и т.д. Подобного рода сотрудничество наиболее продуктивно, если тот или иной этнический съезд «прописан» непосредственно в титульной республике. Это придаёт ему устойчивость и предопределяет продолжительность жизнедеятельности.

Первоначальное образование съездов или их повторное возрождение выстраивалось по-разному. Одни, учитывая опыт далёких предшественников, сознательно институционализировались с претензией на властные полномочия и не предполагали реформироваться в установленные законом общественные структуры. Подобного рода настроения, возможно, царили и среди делегатов III съезда народа мари в октябре 1992 г., когда в переломный момент истории под флагом борьбы с тоталитарным режимом кое у кого теплилась романтическая надежда довершить незаконченную фазу февральской либерально-демократической революции по калькам I съезда мари 1917 г. Правда, время уже было абсолютно другим.

Иные же, созываемые по инициативе уже существующих общественных объединений, изначально оформлялись как общественные движения, общественные организации или ассоциации (союзы), где статус съезда декларировался лишь как высший орган конкретно взятой заново созданной структуры. Будучи усечённым в статусе, тем не менее, бренд съезда или конгресса, ассамблеи, курултая, хурала продолжал сохраняться. Это помогало привлекать к себе внимание национальной общественности и властей, которым не так просто было взять и отказаться от участия в работе форума или от его финансирования.

Наиболее часто регистрация подобного рода съездов осуществляется в виде общественного движения, где в отличие от общественных организаций и ассоциаций не существует членства физических и юридических лиц, а определяется лишь категорией участия неограниченного числа граждан, что позволяет их лидерам «маскироваться» под общеэтническую вывеску. Потому сложно всерьёз воспринимать желания съездов выступать в роли единственных выразителей чаяний народов и защитников их интересов. Невозможно также отрицать и то, что съезд одного отдельного народа на той или иной территории субъекта РФ нередко провоцировал межэтническую напряжённость и националистические страсти.

Как утверждает кандидат исторических наук А. Осипов, «любое делегирование полномочий от условного множества всегда условно, и его адекватность всегда остается под вопросом. Репрезентативность многих организаций, говорящих от имени социальных групп, фиктивна. Однако подобное функциональное представительство может сделать более содержательными и эффективными общественный диалог и процесс принятия властных решений».

В пользу возможного сохранения на общественной площадке съездов, пусть даже с использованием бренда, применительно к российским финноуграм свидетельствует ещё одно важное обстоятельство. Они, как правило, приурочиваются к проведению Всемирных конгрессов финноугорских народов. Поэтому съезды становятся местом, где избираются делегаты из расчета — 20 делегатов от народов численностью более 100 тысяч человек и 10 делегатов от народов численностью менее 100 тысяч человек. Причём, подобная схема характерна лишь для этнических групп Российской Федерации, в то время, как состав делегаций от Венгрии, Эстонии, Финляндии формируется иным порядком. Никто в этих странах не собирается, как в России, проводить общенациональные съезды с данной повесткой.

Следует подчеркнуть, Всемирные конгрессы финноугров — это постсоветское «изобретение» наших доморощенных функционеров. В отличие от Международных конгрессов финноугроведов, проводимых с 1962 г., где абсолютно прозрачна научная сущность и состав участников, здесь много всякого рода нестыковок правового, процедурного и идеологического характера, о чём я неоднократно уже высказывался.

Видимо, коль очередной V форум родственных народов состоится летом текущего года в г. Ханты-Мансийске, следует поглубже разобраться в его предыстории. На данный счёт мне удалось разыскать всего два документа:

во-первых, Постановление I Всероссийского съезда финноугорских народов от 16 мая 1992 г., в котором говорится: «съезд высказывается за созыв Всемирного конгресса финноугорских народов в ноябре 1992г. и обращается к парламентам и правительствам Венгрии, Эстонии и Финляндии, государств СНГ, других государств, где проживают финноугорские народы, принять участие в подготовке и проведении Всемирного конгресса финноугорских народов»;

во-вторых, Постановление Президиума Верховного Совета Российской Федерации от 29 июля 1992 г. «О международном конгрессе и парламентской ассоциации финноугорских народов», в котором записано: «содействовать укреплению межгосударственных и межпарламентских связей Карельской, Коми, Марийской, Мордовской, Удмуртской республик в составе Российской Федерации». И далее: «одобрить идею проведения международного конгресса, создания парламентской ассоциации финноугорских народов и фонда этой ассоциации». Из текста документа видно, что понятие «всемирный» заменено на «международный». Вероятно, для подтверждения легитимности подобного рода самотворчества постановлений советской эпохи уже не достаточно. Не потому ли форумы родственных народов до сих пор не стали предметом пристального внимания со стороны первых лиц российского государства и руководителей вышеперечисленных республик?!

К решению подобного рода вопросов должно быть привлечено внимание законодательной, исполнительной ветвей власти и общественности. Не замечать их, пустить дело на самотёк — значит предаваться иллюзиям, следовать неоправданным рискам, что рано или поздно даст о себе знать.

В данном отношении примечательна недавно опубликованная в «Независимой газете» заметка М.Бондаренко «Чисто парламентский национализм» о том, что общественное движение «Адыгее Хасэ» — инициатор регулярного проведения съездов причерноморских шапсугов выступило против трех кандидатур (русских по национальности) на пост председателя Госсовета Адыгеи для рассмотрения республиканским парламентом. По словам зампредседателя «Адыгее Хасэ» Н.Гучетля, «сегодня, когда президент республики назначается Кремлем, вторым значимым инструментом государственности Адыгеи остается законодательная структура. Поэтому следует настоять на том, чтобы пост главы в республиканском парламенте занял адыг». (Кстати, адыгов в составе населения республики — менее одной трети. Большинство — это русские — Ю.Е.).

Съезды народов при всех определённых плюсах имеют и существенные минусы. Одним из главных является усиливающаяся тенденция на их «огосударствление» на фоне отсутствия внятной национальной политики со стороны Федерального центра, изъятия из системы исполнительной власти Министерства по делам национальностей, переадресования ответственности за реализацию ФЗ «О национально-культурной автономии» на региональный и местный уровни, неспособности Госдумы РФ третьего и четвертого созывов принять заявленный всей стране ФЗ «Об основах государственной политики в сфере межэтнических отношений в Российской Федерации» и т.д. В результате, сохраняя по форме помпезный антураж, они теряют авторитет в постановке и решении актуальных задач, стоящих перед национальными движениями. Кроме того, как мне кажется, в фундаменте этнических форумов постепенно ослабевают такие опоры, как гражданская солидарность и дружба народов. Парадоксально, но это в определённой степени характеризует и действующую Конституцию РФ, где ни в одной из 137 статей нет даже намёка на эти общечеловеческие ценности. Неслучайно наши законы нередко противоречат нравственным устоям российского народа. Да и хорошие законы чиновники «прогибают», как хотят, делая их то под президента, то под партию власти, то под очередные выборы. А население, которое веками приучили, что «благодать» исходит от бояр, царя, от «партии и правительства» или от «всенародно избранных», как-то даже не заметило, что после «разгульных» 90-х годов вновь оказалось в «стойле».

На подобное заключение меня подтолкнули слова, недавно произнесённые Д.Медведевым — кандидатом в президенты РФ о необходимости серьёзного разворота к проблемам демократии, защите прав человека и усилению роли общественных организаций. Хочется верить, что это не очередной предвыборный «пиар».

Заявленный тезис, безусловно, требует глубокого теоретического исследования с привлечением учёных и практиков. Это целесообразно и для выработки единого понимания сущности самоуправляемых структур, созданных общественностью с участием региональных властей, имеющих государственные гарантии существования и финансирования. В данном смысле съезды народов наиболее близки к идее признания их на законном уровне в качестве общественно-государственных объединений (пример Общественной палаты РФ). Тогда во многом отпадёт необходимость в спорах о статусе этнических съездов, и это создаст правовую основу для полноценной легитимной деятельности. Для этого требуется принятие специального федерального закона или внесение чётко прописанной поправки в ФЗ «Об общественных объединениях». Лично я голосую за это!

Юрий Ерофеев,
г. Москва

От редакции сайта

Хотя данная аналитическая статья была написана автором ещё восемь лет назад в порядке систематизации собственных представлений об этой актуальной теме, темнее менее, она и по сей день не утратила своей значимости не только для специалистов-исследователей, но и для широкой общественности разных народов, не говоря уже о непосредственных организаторах подобных мероприятий в современных условиях.

За прошедшие годы, естественно, в этой сфере произошли определенные изменения, о чем свидетельствует, например, только что прошедшие съезды коми, удмуртов, карелов и ряда других финно-угорских народов. На подходе – Х съезд марийцев, который, начиная с 2008 года, поменял свою учредительско-организаторскую сущность с оппозиционного облика на проправительственную (промаркеловскую) линию, тем самым, создав дополнительное общественно — политическое напряжение в Марий Эл, особенно, в свете прошедших выборов Главы Республики (сентябрь 2015 года) и грядущей избирательной кампании текущего года, призванной сформировать новый депутатский корпус нижней палаты российского парламента.

Данная статья Ю.Ерофеева ранее не публиковалась в интернете. Редакция сайта надеется, что она вызовет живой отклик у читателей и поспособствует лучшей ориентации в лабиринте существующих национальных съездов.