Марийка-свердловчанка стала помощницей у известного режиссёра

Раиса Илеева 13 лет руководила екатеринбургским обществом национальной марийской культуры «Пиал». В ноябре прошлого года её выбрали председателем областного общества «Мари».

Но в последнее время имя этой мягкой обаятельной женщины чаще появляется в СМИ по другому поводу. Илеева была консультантом и переводчиком на съёмках фильма Алексея Федорченко «Небесные жёны луговых мари», которые проходили в Свердловской области. И даже снялась в этом фильме.

О том, как она «дошла до жизни такой», сегодня мы и беседуем с Раисой Петровной.

—Говорят, съёмки фильма проходили и в вашей родной деревне, и в родительском доме. Расскажите немного о себе.

—Да. Родом я из деревни Верхний Бугалыш Красноуфимского района. Окончила школу, выучилась в Шадринском пединституте на детского психолога. Правда, по специальности работать не привелось: вышла замуж за одноклассника, которого после высшего военного лётного училища направили служить в Грузию. Поколесили по российским гарнизонам, жили в Германии, в Екатеринбург вернулись в 1999 году.

Много лет мы были оторваны от своей национальной среды (у меня папа наполовину удмурт, а мама марийка), и тянуло на родину. В конце 90-х годов заметно проявлялась тяга некоренных народов, живущих на Урале, к самоопределению. Прежде чем взяться за создание марийского землячества, мы с единомышленниками побывали в Марий Эл, вдохнули в лёгкие воздух национальной культуры, получили благословение матери-наседки, как я называю родную республику. И до сих пор мы в своём деле вместе: супруги Шикутовы, Алевтина и Кирилл, наш «соловей» Серафима Шалкиева, Николай Байдуранов.

—А как вы попали в кино?

—С Алексеем Федорченко мы знакомы уже лет восемь. Ещё с его документального фильма «Шошо» («Весна»), ещё до «Овсянок». Он на марийском языке, понадобился переводчик, позвали меня. Непосредственное наше знакомство состоялось на презентации этого фильма в Доме кино. Не прерывалось оно и дальше, и на «Небесных жён луговых мари» меня пригласили в качестве и переводчика, и консультанта. В фильме герои говорят на марийском языке.

—Читала, что во время съёмок учились говорить по-марийски даже местные жители. Неужели и в деревнях стали забывать родной язык?

—К сожалению, это так. Обряды, быт сохраняются, а язык уходит. На местах говорят, что не пригодится он молодёжи в будущей жизни. И в нашем обществе марийской культуры нет воскресной школы по изучению родного языка, так как услуга не востребована. При том, что имеются хорошие преподаватели. Поэтому есть задумка в каком-нибудь районе области хотя бы в одной школе создать центр по изучению марийского языка, начиная с детсада.

—Как вы сами, кочуя по стране, его не забыли?

—При том, что муж и сын по-марийски не говорят… Видимо, язык в моей памяти сохранился на генном уровне. Да и я только в зрелом возрасте стала понимать красоту песен, глубину марийского фольклора…

—Последний фильм Федорченко в ноябре прошлого года был показан на Венецианском кинофестивале, на этот раз режиссёр никакого приза на родину не привёз. Вы встречались с ним после?

—Да, мы сожалели. Но он не выглядел огорчённым. Сказал: «Мне нравится, что я делаю, работаю не для призов, а для людей». Фильм снимался год. Мне досталась там небольшая роль матери одной из героинь — девушки по имени Одоча. Сама картину ещё не видела. Там больше двадцати новелл, и Алексей сказал, что с «моей» новеллы он начинается.

Российский зритель должен увидеть фильм в марте этого года, но в феврале первыми с ним познакомятся уральцы.

Тамара Великова

Источник: Областная Газета