О чем поют овсянки?
Идея нестандартного празднования Дня родственных народов просмотром фильма «Овсянки» родилась не случайно – эта картина практически открыла в мировом кинематографе финно-угорскую тему. Успех картины на крупнейших международных кинофестивалях показал, что тема эта свежа, неизбита и открывает совершенно новые горизонты для осмысления.
«Овсянки» не первая работа режиссера Алексея Федорченко, посвященная финно-угорской тематике. До этого была картина «Шошо» о марийских жрецах. А замечательные произведения казанского писателя Дениса Осокина и вовсе проникнуты финно-угорской философией воспевания жизни во всех ее проявлениях. Поэтому и встреча с ними получилась по-родственному теплой и сердечной.
Отметим, что финно-угры восприняли фильм совсем иначе, чем прочая российская кинопублика. Те сцены, которые многими критиками были названы «эротическими», для них имели совершенно другой смысл.
Другая Россия
По финно-угорски сдержанно – языком движений, взглядов, безмолвного любования фильм рассказывает о празднике тела – роскошного, тициановски чувственного, такого земного при жизни и уже отстраненного, ушедшего в край предков. Соответствующими будут и обряды проводов – главную героиню украшают в последний путь празднично, как невесту. И облегчают ей путь возносящимся в небо чистым и жарким пламенем.
Это не документальное кино и не этнографическое, поэтому бессмысленны споры о том, такими ли были обычаи рассеянного по Руси народа меря. Важно, что зритель чувствует момент поразительного открытия: рядом с матрицей христианского сознания существует и другая матрица – финно-угорская. И в этой матрице женское тело вовсе не несет на себе печать греховности, падения. Напротив, оно прекрасно, божественно и естественно, как естественна река, тихо несущая свои воды. Сравнение женского тела и воды – текучей, все принимающей, все растворяющей, лейтмотивом проходит по всему фильму.
При просмотре этого фильма рождаются совершенно удивительные ассоциации. Авторам фильма удалось показать совсем другую Россию – теплую, открытую, доверчивую, прозрачную в своей ошеломляющей исторической глубине, как прозрачны осенние воды. Кадры фильма эстетски изящны – они сами по себе произведения искусства. Напомним, что работа оператора Михаила Кричмана была отмечена на Венецианском кинофестивале отдельной премией «Озелла».
Это волшебство, это обещание вечности и празднование самой жизни – самое оптимистичное заявление российского кинематографа последних десятилетий. Может быть, этот фильм и есть воплощенная интуитивная догадка, что предрекаемое нам мрачное «новое средневековье» просто страшная сказка на ночь, а впереди на самом деле – жизнеутверждающее «новое возрождение»?
«Небесные жены луговых мари»
Денис Осокин и Алексей Федорченко отметили, что фильм не преследовал цель показать, к примеру, быт меря. Отсыл к народу меря здесь послужил системой координат, благодаря которой зритель, будучи вырван из привычного контекста, сможет свободнее принять, что существует и иная шкала ценностей – более близкая, более человечная. Это относится и к «дыму». А что касается Юлии Ауг, то она «просто очень хорошая актриса» и играла так органично, что сам Квентин Тарантино долго не мог поверить, что она – профессионал на сцене.
Был задан и вопрос, каким образом авторам картины, не будучи финно-уграми, удалось передать в картине сам финно-угорский дух. По словам Алексея Федорченко, все, что нужно было для работы над фильмом, содержалось в повести Дениса Осокина, ставшей основой сценария. Он просто постарался сохранить эту самобытность в своем фильме: «Так, как Денис Осокин, не пишет более никто». К тому же, в работе над этой картиной ему очень помог предыдущий опыт с фильмом «Шошо».
Кстати, Алексей Федорченко объявил радостную новость: съемочная группа кинокомпании «29 февраля» уже в ноябре приступает к новому проекту – фильму «Небесные жены луговых мари». Фильм будет состоять из нескольких новелл – рассказов марийских женщин. В его основе лежит марийская мифология, по которой дочь Бога спустилась с небес к марийскому юноше и стала праматерью этого народа. И с тех пор каждая марийская женщина несет на себе этот божественный отсвет.
Неизвестно, ждет ли новый фильм такая же блистательная фестивальная судьба, но интерес к нему уже обеспечен!
Меря живут среди нас!
По мнению мерянского художника, которого, естественно, спросили о соответствии фильма ритуальным обычаям меря, фильм «Овсянки» — это не реконструкция исторических обрядов, а утверждение мысли о том, что меря была и осталась на генном уровне в русских верхнего Поволжья и центральной России. Этот фильм про меря – гостя изнутри, и потому, наверное, он затрагивает струны души, — сказал художник.
Обращение к финно-угорской тематике мастеров такого уровня как режиссер Алексей Федорченко и писатель Денис Осокин можно только приветствовать. И учиться их бережному переложению на столь образный и интуитивно точный киноязык значимых элементов финно-угорской культуры. Может быть, даже для того, чтобы нам самим не стать «легендарными» народами, чье мироощущение и обряды придется реконструировать через ближайшие четыреста лет.
Елена Минилбаева