Фестиваль, который учит ценить подлинность

Сегодня в Национальном театре Удмуртии – открытие четвертого межрегионального финно-угорского фестиваля «Воршуд» («Святыня рода»), который проходит в рамках федеральной программы «Культура России» и финансируется из российского и удмуртского республиканского бюджетов. Гости из многих регионов России и удмуртские коллективы покажут фрагменты традиционных народных календарных праздников.

Фестиваль координирует и направляет режиссеров, участников народных коллективов, зрителей ценить подлинность. Об этом мы беседуем сегодня с научным консультантом «Воршуда» — доктором филологических наук, профессором Татьяной ВЛАДЫКИНОЙ.

— Татьяна Григорьевна, так где же проходит граница между стилизацией и аутентичностью?

— Аутентичный, или, как его еще можно назвать, «натуральный» фольклор, — это формы его естества, народное искусство в быту с присущими ему утилитарными и одновременно магическими, сакральными функциями. Сейчас мы очень узко воспринимаем его как форму досуга для представителей старшего поколения. Но развлекательная функция фольклора некогда была лишь одной из его составляющих. Фольклор не просто вбирал в себя сумму неких представлений о мире, а был мировоззрением, системой установления отношений с природой и обществом. Конечно, сейчас очень сложно сохранить эту основу фольклора, но понять его место в становлении духовной культуры народа необходимо. И только в этом случае мы сможем понять и принять его аутентичные формы. При переносе на сцену фольклор неизбежно подвергается режиссерской обработке. Это законы сцены. Но это не значит, что любое исполнение фольклора на сцене — отказ от аутентичности. Здесь важна мера вмешательства постановщика. Для меня одним из образцов был ансамбль русской песни Дмитрия Покровского (к сожалению, руководителя уже нет в живых), который умел так деликатно перенести на сцену народное богатство, что не разрушалось ощущение его подлинности.

— Очевидно, желание пресечь чрезмерное вмешательство в исполнительскую манеру народных коллективов, формирование хорошего вкуса и вызвало к жизни «Воршуд»?

— Хочется надеяться, что фестиваль «Воршуд» действительно внес свою лепту в изменение отношения к фольклору. Благо, у нас в республике есть еще что показать. И авторы проекта на стадии его формирования (тогда это была инициативная и очень энергичная группа из Научно-методического центра при Министерстве культуры УР под руководством З.М. Никитиной), и я как научный консультант в том числе, преследовали как раз эту цель.

— Тот материал, который был представлен на фестивалях, удивил чем-то удмуртских ученых, стал открытием?

— Вообще-то мы, фольклористы, знаем, чем располагает удмуртская деревня. Объездили Удмуртию вдоль и поперек, работаем и за пределами республики. Удмуртский институт истории, языка и литературы, который входит в структуру Уральского отделения Российской академии наук, подготовил и издал несколько сборников в серии «Удмуртский фольклор». Это песенные традиции Алнашского, Кизнерского районов, завятских и северных удмуртов. Будем работать и дальше. Но любая встреча с коллективами, с отдельными исполнителями – всегда радость, узнавание и открытие одновременно.

— Что такое воршуд?

— У этого слова несколько значений. Основной его смысл связан с религией удмуртов, воршуд — предок-покровитель рода. В узком понимании это короб, в котором хранилось его изображение. Воршудный короб помещался в семейном и родовом святилище — куале. Он и являлся святыней рода, был его своеобразным хранителем. Когда мы назвали этим «именем» фестиваль, мы понимали под ним духовную культуру народа, которая и является его ангелом-хранителем.

— Проведение трех прежних фестивалей подтвердило ваши знания о том, что аутентичный фольклор по-прежнему живет в удмуртской деревне?

— Да. Особенно большое разнообразие родовых напевов показал первый. У каждого рода – а многие нынешние удмурты помнят о своем происхождении и предках – свои напевы. И поют их родственники, когда собираются на праздники.

Хорошо прошел второй, посвященный народным инструментам. У нас в этом направлении плодотворно поработал С.Н. Кунгуров, который создает крези разного типа, сочиняет для них музыку, учит молодежь игре на этом инструменте. У него появились продолжатели. Большой успех имел третий фестиваль – танцевальный, идейным вдохновителем которого был А.Н. Прокопьев.

— Чем отличается четвертый от других?

— Он посвящен весенне-летним праздникам крестьянского календаря. Кроме того, мы хотим, чтобы в нем участвовали вместе со взрослыми и дети. Идея сохранения аутентичного фольклора в республике должна поддерживаться. В прошлом году в Вавоже прошел детский фольклорный фестиваль «Гуждор», посвященный весеннему празднику. Думаем, после нынешнего «Воршуда» интерес молодого поколения станет еще сильнее.

— Какие праздники этого периода характерны для удмуртского крестьянства?

— Это праздники начала сева – Гырыны потон, который кое-где называется Акашка, окончания полевых работ – Гершыд, или Гербер. В советское время был распространен Гырыны потон, а сейчас Гербер стал самым популярным, в том числе и республиканского масштаба. Его организует Министерство национальной политики Удмуртии, как и национальные праздники других народов – Сабантуй, Семык и т.д. В этом году Гербер совпал с «Воршудом», и все участники фестиваля завтра отправятся в деревню Новое Мартьяново Завьяловского района, куда приглашаются и все жители Удмуртии. А сегодня мы посмотрим, что нам покажут участники фестиваля на сцене театра.

— Перенести обряд на сцену весьма сложно, а порой и невозможно. Что же останется от него?

— Какие-то интересные детали на сцене сохранить можно. Например, ритуальные напевы, танцы, игры.

— Проводятся ли где-нибудь сейчас такие традиционные праздники в их первозданном виде?

— Почти нет. Традиция была искоренена в советское время. Старые праздники приняли новые формы. Теперь это повод чествовать передовиков труда, механизаторов, полеводов, которые славно потрудились на посевной. Это просто отдых, общение, развлечение.

— Что вы хотели бы пожелать организаторам таких модернизированных массовых народных праздников?

— В старину на них не было зрителей – все участники. Думаю, этого надо добиваться и сегодня. Важно, чтобы присутствующие не были «отсутствующими», праздными зеваками. Участник обряда, в отличие от обычного зрителя, получает сильную эмоциональную зарядку. Это очищение, момент сопричастности с природой, с предками, возможность выразить себя, подняться над бытом. В такие моменты мы ощущаем гармонию с миром.

Фестиваль предлагает нам вернуться к корням, осознать значимость своей культуры – удмуртской, русской, татарской, марийской… Соотнести ее с культурой других народов. Богатства традиционной культуры в багаже наших знаний совсем не лишни.

Нина ПУЗАНОВА

Источник: Удмуртская правда